Доброй ночи, всем, кто слушает программу «Серебряные нити». 21 июня исполнилось 50 лет Виктору Робертовичу Цою. И раз уж мы заговорили о кумирах, то, наверное, и в программе «Серебряные нити» мы должны вспомнить эту дату. Ведь это один из людей, протянувших серебряную нить целому поколению, а может быть  и не оному, поскольку, страшно подумать, с вечно молодым Цоем мы практически ровесники. 21 июня 1962 года он родился, а 15 августа 1990 в возрасте 28 лет в 12часов 28 минут это было Цой погиб в автокатастрофе. ДТП произошло на 35-ом километре под Тукумсом в Латвии в нескольких десятках километров от Риги. С тех пор звучит фраза «Цой жив», наверное, самая главная фраза поклонников его творчества. А тогда, конечно, тогда смерть В. Цоя была шоком. Несколько поклонников даже покончило с собой. Всё как положено в истории рока вообще. И, конечно же, тысячи человек пришли на похороны. Существует загадка в имени Виктор Цой. Должен признаться вам я, доктор Александр Данилин, ведущий программы «Серебряные нити», далеко не поклонник эстетики русского рока и слушатели, особенно постоянные слушатели нашей программы, это прекрасно знают. В общем, не поклонник я ровно потому, что я лично субъективно никогда не находил в этой музыке поэзии и артистизма тоже. Я так прямо заявляю об этом не для того чтобы как-то обидеть Виктора Цоя, наоборот. По всей видимости, в этом было что- то другое, что-то такое, что мы с вами  называем искренностью. Что-то забытое, чего особенно нашему лживому времени мучительно не хватает. Поэтому, наверное, и жив В. Цой. Но поэтому же, потому, что я не поклонник, для меня очень важно, чтобы сегодня мне помогли вы, наши дорогие радиослушатели. Те, кто любит, помнит В. Цоя, те, кто считает  его живым, те, кто хочет сказать ему, живому, какие-то слова благодарности или, по крайней мере подумать о том, почему именно он, В. Цой, родившийся в роддоме московского района Ленинграда, мальчишка, сын преподавателя физкультуры и инженера корейского происхождения стал символом молодости очень многих и символом целой странной эпохи, в значении которой нам с вами только и только ещё предстоит разобраться, поскольку и закончилась-то она, в общем-то, совсем не до конца. В чём тайна В. Цоя? В чём притягательность его искусства? В чём обаяние человека, который, в общем-то, не был обаятельным и не стремился им быть? Помогите, пожалуйста, мне открыть тайну. Музыка, сами понимаете, очевидна.

Музыка

Ну что ж, начну, наверное, с цитаты, старой цитаты. Мне она почему-то запомнилась. Написал её Артём Троицкий в журнале Советский экран в 1990 году: «Когда-то давно в Ленинграде появились панки. Было их немного, десятка три, но энергии и шума хватило, чтобы «колыбель революции» содрогнулась. Одеты они были вызывающе, вели себя непристойно, дрались и скандалили, пели про неаппетитное (панк-рок!): про помойки, дохлых гадов и про то, что «в злобе приятненько жить». Клички имели соответствующие: Пиночет, Свинья, Осел. Самым загадочным персонажем в тусовке был Цой (как стало ясно впоследствии, это не кличка) — молчаливый, отчужденный, исполненный чувства собственного достоинства, одетый в черное. Он играл на ритм-гитаре и где-то в канун 1981 года сочинил свою первую песню «Мои друзья всегда идут по жизни маршем». Это про начало. Ну а про конец ещё одна цитата Игоря Талькова: «"Земля — Небо. Между Землей и Небом — война. Спев одну эту строчку, Виктор Цой мог уже больше ничего не петь. Он сказал все. Просто и гениально. До сих пор мне непонятна смерть Цоя; предполагаю, что он был проводником Белых сил и явно не успел выполнить возложенную на него миссию. Он ушел внезапно. Я думаю, что, на какое-то мгновение расслабившись, он потерял контроль над собой и открыл таким образом брешь в энергетическом поле защиты, причем сделал это так неожиданно, что Белые не успели среагировать, тогда как Черные среагировали мгновенно. Цоя нет, как нет и Высоцкого...»

Наверное, многие поклонники знают, что оккультную идею Талькова о том, что Цой был проводником белых сил, развивал и исследователь его творчества Кадиков, в книге, которая называется «по следам Пророка Света», расшифровка песен Виктора Цоя. Какой бы во всём этом ни применялся оккультизм, тем не менее, ну, по крайней мере, внешний вид и манера пения самого В. Цоя никак Светлым силам не соответствуют. Возможно, есть какие-то другие ответы на загадку его творчества.

А.Г.:Здравствуйте, Нелли.

Нелли: Беспокоит вас Камбарка, Удмуртия. Я хочу противоречить Артемию Троецкому. Правильно ведь я назвала? Артемий Троицкий?

А.Г.:Первая цитата была из него, да.

Нелли: Да. И вот вы просили рассказать вам, пояснить, что такое Цой. Вы, конечно, удивитесь, мне 58 лет.

А.Г.:Нет, не удивлюсь.

Нелли: Я не ярый его поклонник, но он когда поёт, то… слушаешь его песни и… находят какие-то рассуждения, какие-то мысли возникают. Не только, я думаю, у меня, даже у молодёжи. Мы недавно были с детьми на рок фестивале около Самары «Рок над Волгой». Вы знаете, там концерт начался  с песни Цоя, 307 тысяч человек там было и всё на одном дыхании. Там не было хулиганства, как Троицкий говорит. Там были его поклонники, панки были, но они все были… вели себя в рамках приемлемого, одеты были тоже нормально. Знаете, там, даже, мне кажется, милиции нечем было заняться, настолько всё было культурно, цивилизованно и на одной ноте Цоя прошёл весь этот фестиваль. С 11 дня он начался и в 11 ночи закончился. Отличное просто было такое мероприятие.

А.Г.:Спасибо большое, Неля.

Нелли: И хотела сказать, что Цой, в отличие от Ленина, ум, совесть и честь нашей эпохи.

В общем, Цой и Ленин в чём-то отличны друг от друга, я согласен. Я хочу сказать вот что. Я думаю, что это ощущение отличия  Цоя от Ленина, вообще само это ощущение, вот  это сравнение, оно свойственно вечно молодым душам. Неважно, сколько вам лет, Неля. Вот эта вот молодость в душе, наверное, и есть Виктор Цой, вечно живой, это одно из её имён, один из тех образов, которые что-то открывают  в наших душах. А вот что? Наш постоянный радиослушатель Миша оставил на автоответчике вот такое сообщение:

«Добрый вечер, А.Г. и слушатели «Серебряных нитей». Виктор Робертович Цой. Знакомство с его творчеством в детстве лет с 5-7. Это где-то 93-95 года, как и с Наутилусом Бутусова, Игорем Тальковым и т.д. Дядя мой, ему лет 18-20 тогда было всё это слушал и я подсел. Но вот какое открытие я для себя сделал недавно.  Я никогда не задумывался о содержимом песен  Цоя. Где-то начинала играть песня - и всё, она захватывала всё моё внимание, а точнее как будто настраивала, как камертон моё внутреннее состояние. И лишь недавно я стал принудительно вслушиваться  в слова. Но, несмотря на то, что я раньше слов этих не слышал, у меня всегда было какое-то внутреннее ощущение и состояние Цоя, как бы то ощущение, из которого у него рождались песни. Если попытаться описать это ощущение, то это состояние человека, испытывающего глубокую печаль, неумение до конца адаптироваться с обществом, с окружающим миром, так, как будто, несмотря на все свои усилия, ты всё-таки не понят и не принят. Ты стремишься к людям, к чему-то общему  сними, но это никак не удаётся. А так же, это ощущение, как будто сидит человек на берегу моря глубоким тёмным вечером, смотря на воду, а в душе у него тяжёлый груз прошлого опыта жизни. Как если бы до этого он  легко и ярко жил, возможно, за что-то боролся, что-то отстаивал, но всё это оказалось большой ошибкой. Это момент осознанности себя и своего поведения, как старые мудрые люди, молча курят и охватывая взглядом всю свою жизнь, пытаются её как-то просуммировать, переоценить, подвести итоги. И из своего опыта могут давать советы молодым. «А потом придет она. 
Собирайся, - скажет, - пошли, 
Отдай земле тело... 
Ну, а тело не допело чуть-чуть, 
Ну, а телу недодали любви. 
Странное дело...

 На экране окна
Сказка с несчастливым концом.
Странная сказка... » Примерно так я чувствую. И, конечно у меня всегда Цой ассоциировался с той звездой, о которой он постоянно пел:

В небе над нами горит звезда,

Некому кроме нее нам помочь,

В темную, темную, темную ночь.

Он не помнит слово «да» и слово «нет»,
Он не помнит ни чинов, ни имён.
И способен дотянуться до звёзд,
Не считая, что это сон,
И упасть, опалённым Звездой
По имени Солнце…

Думается мне, что Цой верил в свою звезду, в своё призвание, и всеми силами старался следовать своему пути так, как он сам его понимает. Убери у Цоя его одиночество, так же как у Петрарки Лауру, - стихов и песен не получим. Виктор создавал свой образ себя на сцене. Он, как я, и был увлечён Брюсом Ли, но 21 июня ему бы исполнилось 50 лет со дня рождения. Первый канал показал очередной фильм о Цое. В фильме рассказали, что Наташа, последняя любовь Виктора Цоя, нашла в старых записях неизвестные до ныне песню «Атаман». Конечно, песня была  в плохом качестве, записанная на магнитофон, под акустическую гитару. Наташа собрала тот состав группы кино, который был последним, пригласила сына Цоя, Александра, и они, сыграв, записали новую песню. Вот так, Цой жив».

Ну, конечно, Цой жив. Но почему мучает меня этот вопрос? Всегда мучает. Потому что всегда, при смерти любого кумира его можно задать. Почему у В. Цоя нельзя отнять его одиночество, а  скажем, у Б. Гребенщикова оно спокойно отнимается? Почему звезда горит,  и всегда жив В. Цой? А, например, А. Башлачёва или М. Науменко, который, кстати говоря, умер, как считают поклонники, ровно через год и 12 дней после Цоя, сейчас почти никто и не вспоминает. Я имею в виду не личных воспоминаний, а воспоминаний публичных. Или говоря проще, почему Цой стал символом, а вот, например, Башлачёв и Науменко, нет?

А.Г.: Здравствуйте, Иван.

Иван: Здравствуйте. Я сам музыкант, просто представлюсь вам.

А.Г.: Очень приятно.

Иван: Давно занимаюсь рок-музыкой, работал много с Костей Никольским и т.д. и лично знал Цоя. Это тот период нашей страны, когда произошли, конечно, глобальные перемены, страна двинулась с перестройкой и Горбачёвым к совершенно новым своим каким-то вехам и к подвигам. И у молодёжи практически, кроме комсомола, навязанного в то период советской властью, не было лидеров, понимаете. Комсомолу никто не верил. Естественно, что молодёжь искала какого-то своего лидера. Появились первые видео салоны, появились фильмы с Брюсом Ли, которого, кстати, очень любил и уважал Цой, у него висел, я даже помню, весёлый портрет Брюса ли…

А.Г.: Да они были и чем-то внешнее похожи..

Иван: Появились первые фильмы с Джеки Чаном… Да. И вот именно это герой, понимаете, супермен, немного с такими раскосыми глазами, вот такой он в чёрном, такой подвижный, накачанный, как такая мышца, да?.. Это всё выразилось в его текстах. И, конечно же, когда Юра  Айзеншпиц серьёзно занялся этим проектом Виктор Цой…

А.Г.: Занялся то он уже поздно, когда «Кино» практически распалось, к 88-году.

Иван: Уже как бы, да. Но, тем не менее, тут надо отдать должное…продюсеру.

А.Г.: Продюсеру всегда надо отдать должное.

Иван: Да, согласен, согласен. Это вы сейчас, наверное, про свою радиостанцию… Именно в этот момент и  выстрелил проект Виктор Цой. Не было кумиров, понимаете? Т.е., это ниша кумира такого вот… А в видеосалонах каждый день Брюс ли, Джеки Чан, понимаете? Всё это вместе синтезировалось.

А.Г.: Т.е., хотелось своего Брюс Ли вынуть из видеосалона.

Иван: Да, мне кажется, так. Ну, во-первых, тексты гениальные, они очень цепляют, запоминаются. Группа крови на рукаве – там точные очень найдены слова, понимаете? Помимо имиджевой  такой внешности, такой похожести на Брюса Ли, ещё конечно, гениальные тексты.

А.Г.: Ох, но всё равно…

Иван: Но логически, очень просто. До сих пор рокеры не считают, что по мелодике это рок н ролл, понимаете, он даже не использовал живые барабаны, он драм машинку использовал.

А.Г.: У меня есть тайное подозрение по отношению ко всему  русскому року, что это всё что угодно, но не рок н ролл. Так что… Я бы назвал эти тексты… Я же объявил заранее о нахождении себя вне эстетики русского рока. Для меня эти тексты в сущности точны своим абсурдом. Не знаю, согласятся со мной радиослушатели или нет.

Иван: Нет, ну там гениально… Мы ждём перемен… Там точные такие фразы…группа крови на рукаве…Он берёт очень точные русские темы, поэтому там гигантское количество поклонников было. И плюс схожесть с Брюсом Ли.

А.Г.: Русские точные темы со схожестью…

Иван: С внешней похожестью с героем того времени, которого искала молодёжь того времени.

А.Г.: Ну, всё равно получается некий абсурдный микс, а…

Иван: Вот выстрелило, видите, попало в сердца людей, до сих пор мы говорим о нём, и помним его. Я был на Арбате вчера у стены Цоя, огромное количество людей просто его вспоминали, читали его стихи, пели песни. Т.е, вы представляете, насколько сильно всё это выстрелило, до сих пор оно живо.

А.Г.: Да, в общем, представляю. Просто мечта продюсера. Спасибо большое, Иван.

Музыка

 Вот по первой половине передаче… В общем, согласитесь, очень странное ощущение. Оказывается, текст песен, как это свойственно нам в юности, вообще, мы как-то совсем не слышали. Возникал некоторый транс. Это ведь о нём говорил Михаил в своей записи. И вместе с тем, это транс оставил глубочайшее впечатление. Национальный герой с корейской внешностью, схожей с Брюсом Ли, как будто соткано всё из сплошных противоречий  и парадоксов и сама фигура, сам образ, почему-то оставлял неизгладимый след. Можем ли мы как-то, ну хотя бы попытаться, попробовать словами понять эту загадку?

А.Г.: Здравствуйте, Вера.

Вера: Здравствуйте, доктор. Вы знаете, загадка… да каждый человек загадка…

А.Г.: Но не каждый человек становится кумиром.

Вера: Ну, кумир, в хорошем смысле слове. Российский, наш, советский, в наши советские времена.

А.Г.: Наши кумиры хорошие, остальные плохие.

Вера: Нет, просто сейчас идёт речь о человеке, о личности, о Солнце, о живом человеке, на мой взгляд, я считаю, что для меня он сих пор живой.

А.Г.: Виктор Цой жив, мы знаем, да.

Вера: Вы начали программу с  того, что… признаться  в любви. Так вот я думаю, что у меня есть такая возможность прекрасная.  Я признаюсь этому человеку, Виктору, Вите, в любви. Я его люблю, помню. Мне 42 года. Но именно это человек в период становления меня как личности, помог мне встать…

А.Г.: Спасибо. А вы можете нащупать в себе, помог чем? Мне кажется, это невероятно важно. Ведь не вам одной, огромному количеству людей помог встать.

Вера: Я могу сказать. У меня не было отца.  Я не знала своего отца и не знаю до сих пор. Он вложил смысл через свои песни, через свою душу, открытость. Он не похож, ни на кого не похож.

А.Г.: Смысл был в непохожести, открытости. Вот смысл, который он вложил.

Вера: А смысл в  правде, наверное..

А.Г.: Я сажаю алюминиевые огурцы на брезентовом поле, в этом тогда была правда?

Вера: Да.

А.Г.:  Спасибо большое, Вер.

Я вот ведь что хотел сказать. Видимо какой-то смысл тогда был заключён в абсурде. И этот абсурд кто-то должен был не побояться высказать, всю ту абсурдность чувств, в котором тогда прибывал и сегодня пребывает наш молодой современник.

А.Г.: Здравствуйте, Александр.

Александр:  Доброй ночи, А.Г.

А.Г.: Слушаем вас.

Александр: Дело в том, что я сам музыкант, мне 31 год. В. Цой мне помог в том, что… вот у меня в то время был ужасный период времени, я был в интернате. Но дело в том, что песни Цоя мне во многом помогли, моему музыкальному становлению и вообще. Я просто много понимал. Дело в том, что, единственное, к чему я отношусь с большим сожалением, вот когда Цоя не стало, к сожалению, многие его поклонники и фанаты последовали за ним. К этому я  отношусь отрицательно, потому что когда человек не принадлежит сам себе, когда он зависит только от своего кумира… Я считаю, всё-таки, что у каждого человека должны быть свои личностные понятия, своя точка зрения…

А.Г.: Кстати, удивительная вещь,  благодаря этим личностным понятиям, этому не скрыванию своей собственной оригинальности и как бы… смелости в проявлении себя..

Александр: Ну да.

А.Г.: Пусть не великим музыкантом, не великим поэтом, пусть.… Но те мне менее…

Александр: Нет, ну главное - мысли его были глобальные, понимаете? Дело в том, что у него именно мысль была проста, но глобальна, что самое интересное…

А.Г.: Это свойство поэзии, она всегда одной ногой стоит на небе и только другой на земле, правда?

Александр: Это, смотря как посмотреть…

А.Г.: Именно поэзия нас и соединяет.

Александр: Я вообще поклонник разной музыки, но В. Цой… я его не обожествляю, но я к нему отношусь с полным респектом, с полным уважением.

А.Г.: Это что-то святое в душе, почему-то никто сегодня не сказал этих слов, что-то святое…Спасибо большое, Александр.

Александр: Доброй ночи.

А мне осталось, наверное, моё заключение. И очень сложно всегда с ним, поскольку видите, всегда дело не только в кумире. Кумир что-то отражает, становится частью твоей собственной совести или твоей собственной души, а значит,  в некотором определённом смысле всегда ей и являлся, просто выразил её. Молодой человек в нашей стране всегда стоит на краю бездны. Ты уже взрослый, поэтому ты должен поступать самостоятельно. И ты ещё маленький, поэтому ты не можешь поступать самостоятельно. Знаменитым словом двойной зажим называла это группа в Пало Альто. Основной способ решения этой проблемы уйти в себя и в этом самом себе как в глухом чёрном пальто отгородиться от реальности. Однако всё время рвёт на две половины, на две части. С одной стороны, очень хочется части трагической. Вот этого ощущения себя отторгнутым обществом, миром, своими родителями. А  с другой стороны очень хочется действовать, отвечать за мир и вообще быть со всеми, хорошим человеком, любимым, уважаемым. Как будто два разных человека внутри. Где-то посередине между ними, на мой взгляд, как раз и находится фигура Чёрного рыцаря. Во всяком случае, в комиксах последнего десятилетия, если вы вспомните, он в частности Бэтмен, например, выглядит именно так. Отторгнутый обществом, всеми обиженный, никем не понятый, замкнутый, но гордый, который в любой момент готов выбросить возмущённую эмоцию в зал, в толпу, в своё собственное общество, который в любой момент готов превратиться  в Брюса ли, сметающего всех врагов на своём пути. Образ до боли знакомый. Этот образ изгоя, стоящего на страже, Чёрного рыцаря, который находится где-то посередине между искренностью и спасением, отчуждением и благодарностью общества. Тот самый центр души, которого никак не может обрести молодой человек, вдруг обретает своего кумира, свой идеал, так похожий на него и одновременно так не похожий. И он и не он одновременно. Что-то составленное из двух половинок твоей души, её горчичное зерно, которому нужно развиваться дальше. И вот тут есть, для меня, какая-то безумная болезненная справедливость смерти. Потому что за этим пределом, за этим человеком в чёрном пальто, нужно становиться Учителем, нужно меняться, нести что-то, что наполнит жизнь поклонников новым смыслом. Вот мне всё время и кажется, что ни Высоцкий, ни Цой ничего большего сделать не могли. Увы, это всё, что я сегодня успеваю сказать. Спасибо тебе, Виктор, ты живой. Ты очень многих сделал людьми.

Музыка