Путешествие Одиссея 04. Остров Лестригонов.

[А.Г. Данилин:   Доброй ночи! Доброй ночи всем, кто нас слышит, желает «Радиотеатр Фантазий» программы «Серебряные нити». Мы с вами совершаем путешествие – очередное наше радио-путешествие по внутренним мирам, на сей раз мы совершаем его вместе с Великим управителем Итаки – Одиссеем.

Мы оставили его в момент странного предательства товарищей тогда, когда, казалось бы, один из богов стал милостив к нему, и лёгким дуновением подвластного ему ветра отправил корабль к берегам родины, земли, в которой Одиссею суждено править. Сумели ли мы с вами почувствовать, что такое – плавание? Корабль и остров Эола и есть что-то очень родственное – остров Эола двигается по волнам как корабль – и, оба они отличаются от бесформенного и враждебного моря, мира Посейдона.

Одиссей в своём плавании должен одержать победу над двумя главными опасностями, двумя главными опасностями всех плаваний – над собственной смертью, которой полностью соответствует торжество океана, или победа бессознательной, не организованной стихии над этим крошечным островком ясного сознания, - и победу на возвращением как поражение – когда мы возвращаемся домой, мы как бы остаёмся на прежнем месте. Тогда не понятно, ради чего мы совершали все жизненные путешествия, это победа над собственной деградацией и собственным застоем.

Да, Одиссей когда-то решил, что его хитрость выше, чем законы богов, но разве это решение не принимает каждый из нас, для того, чтобы стать индивидуальностью – выделиться? Стать отдельным человеком, человеком свободным, над которым не властна стихия бессознательного, или стихия наследственности? Любой человек, поступающий самостоятельно, становится немножко ненормальным, согласитесь; ведь любой человеческий поступок выводит человека из понятия «нормы», выводит человека из того, что современные психологи называют умными словами – «сверхлегальность мейнстрима» - т.е как бы навязанность общего мнения, или тех мнений, которые в данный момент преобладают. 

Стоит сделать шаг из этого самого потока мейнстрима, общего мнения, - смотрите, этот мейнстрим, «главный поток», это тоже водный термин, он как бы норовит разрушить души, - и когда мы выпадаем из него, незаметно, или нет, проходим все стадии путешествий Одиссея. И следующая стадия, с которой сталкивается Одиссей в своём путешествии, это недоверие и зависть товарищей – и в эпизоде с ветрами Эола, и в пещере Полифема, и в следующем, вскоре, эпизоде у колдуньи Церцеи.

Этих товарищей 12-ть, и само это число, которое всегда символизировало некую законченность, полноту, сформированность творения, - это 12-то месяцев – годовой круг, 12-ть Знаков Зодиака, 12-ть Апостолов, 12-то товарищей Одиссея. Может быть это 12-ть его внутренних актёров, 12-ть мнений, которые существуют в душе человека, когда он оказывается на свободе, когда лёгкие ветры без всякой помощи и усилий, - вёсла же сложены, вы помните, сами собой несут корабль к острову, к дому, как вдруг возникает мысль – а не дополучил ли я чего-то, а может быть я где-то поступил не правильно, а может быть меня обманули, и в этом мешке таится что-то другое? А может, это нельзя приносить домой, поскольку это может разрушить мой дом?

Мне так и кажется, что на корабле Одиссея двенадцать частей личности ведут болезненный спор, и душа как будто разлетается на части – сомнения режут её, как смычок скрипки, даже такой замечательной скрипки, которая была у Давида Ойстраха.

Музыка.

А.Г. Данилин:   Корабль движется к своей сути, к священному острову. Если воды океана символизируют нашу бессознательную душу, то их монотонный грохот намекает на шум внешнего мира, который всё время пытается отвлечь нас от главного. Для того, чтобы достичь дома – горы спасения, необходимо сначала научиться плавать в море собственных страстей и противоречий, найти в них какую-то лоцию, какие-то ориентиры.

«Достижение великого всегда изображается в форме мореплавания», - писал Рене Генон, да и в христианском символизме Церковь всё время уподобляется кораблю. Даже мачта, как центр парусного судна выражает идею космического древа, это центр мира для тех, кто путешествует на корабле; но может ли этот центр мира вернуться домой прежним, может ли он остаться хитроумным Одиссеем, или должен стать иным, измениться? Чем закончится его внутренний спор? Да бурей и хаосом. Завязанный воловий мешок развяжется, и поднявшийся ураган вернёт путешественников назад, назад на суд Эола, тайна которого оказалась осквернённой недоверием.

Спутники с Одиссеем во главе попробуют вернуться во дворец, и попросить Эола помочь им ещё раз, но возвратиться прежним нельзя – ни домой в Итаку, ни к Эолу, поэтому в ответ они услышат отказ.

Г. Исхакова:

С мягкими к ним обращаясь словами, я так говорил им.

Все замолчали вокруг. Отец же ответил мне речью:

- Прочь уйди скорее, мерзейший муж среди смертных!

Я не смею как гостя принять иль в дорогу отправить

Мужа такого, который блаженным богам ненавистен!

Раз ты вернулся, богам ненавистен ты. Вон же отсюда! -

Так промолвивши, выгнал меня он, стенавшего тяжко.

Дальше оттуда мы двинулись в путь с опечаленным сердцем.

Греблей мучительной дух истощался людей из-за нашей

Собственной глупости: ветер попутный теперь уж не дул нам.

Музыка.

А.Г. Данилин:   В ответ на победу над Полифемом,  в ответ на победу над собственным, таящимся в глубинах моря бессознательного, образом отца, Одиссей ощущает, получает в ожившем, олицетворённом виде, мощный творческий импульс, поскольку Эол – бог ветра, а ветер – это воздух, воздух в его активном, творческом аспекте. Именно дуновением Бог творит этот мир и вдыхает в человека душу, поэтому в арабском и еврейском языке, слова «дыхание», «дух», и «ветер» произносятся одинаково.

Для Ницше воздух был наивысшей, тончайшей формой материи, из которого соткана человеческая свобода; теплом или холодом, сухостью или влагой воздуха пронизаны, по его мнению, мысли, чувства и воспоминания человека. Перемещением воздуха определяется климат места – холодный резкий воздух горных вершин, является, согласно Ницше, благотворным для Духа, потому что даёт возможность этому воздуху – Духу освободиться.

Одиссей получает импульс освобождения, но он сам не свободен. Мы все знаем крылатого коня Пегаса, который возник из крови обезглавленной Персеем медузы, Пегас дитя воздуха, один из зримых образов творческого духа. Своего Пегаса, свой творческий порыв не может реализовать одиссей, не может, потому что его спутники, противоречия его души, сохраняющиеся в нём сомнения и корысть, не дают ему вернуться ни на Итаку, ни к Эолу – он снова оказывается по середине не спокойного моря, и снова боги, законы которых он бесконечно нарушает, остаются недовольны им, свободным и умным человеком.

Горько сетуя на своё несчастье, итакийцы побрели к своим кораблям, нехотя отчалили они от плавучего острова, долго и горестно следили, как остров скрывался в волнах, словно мерцающая звезда. На седьмые сутки тягостного плавания, как вы понимаете, исполненные недоверия друг ко другу, скитальцы вновь увидели землю. В описании этой земли больше всего слов «скалистая», «угрюмая» и «неприступная», в одном лишь месте им открылась бухта, правда удобная, но мрачная как врата Аида, - справа и слева из воды поднимались отвесные скалы, и в их глубине виднелся плоский берег.

Одиссей   взобрался на вершину скалы и осмотрелся вокруг – на пустом берегу он увидел бесконечное нагромождение голых утёсов и широкую дорогу, которая начиналась от самой бухты, извивалась, и пропадала среди скал. На берегу, на этой дороге, они увидели деву огромного роста и мрачного вида, а то, что происходило дальше, пусть расскажет нам Гомер. 

Г. Исхакова:

К деве они подошли и, окликнувши, спрашивать стали,

Кто в этом городе царь, кто те, что ему подначальны.

Быстро она указала на дом высокий отцовский.

В дом вошедши, супругу царя они в доме застали.

Величиною была она с гору. Пришли они в ужас.

Вызвала вмиг из собранья она Антифата, супруга

Славного. Страшную гибель посланцам моим он замыслил.

Тотчас схватив одного из товарищей, им пообедал.

Два остальные, вскочив, к кораблям побежали обратно.

Клич боевой его грянул по городу. Быстро сбежалось

Множество толп лестригонов могучих к нему отовсюду.

Были подобны они не смертным мужам, а гигантам.

С кручи утесов бросать они стали тяжелые камни.

Шум зловещий на всех кораблях поднялся наших черных, -

Треск громимых судов, людей убиваемых крики.

Трупы, как рыб, нанизав, понесли они их на съеденье.

Так погубили они товарищей в бухте глубокой.

Я же, сорвавши с бедра мой меч отточенный, поспешно

На черноносом своем корабле обрубил все причалы.

После того, ободряя товарищей, им приказал я

Дружно на весла налечь, чтоб избегнуть беды угрожавшей.

Смерти боясь, изо всей они мочи ударили в весла.

Радостно в море корабль побежал от нависших утесов.

Все без изъятья другие суда нашли там погибель.

Дальше оттуда мы двинулись в путь с опечаленным сердцем,

Сами избегнув конца, но товарищей милых лишившись.

Музыка скрипки.

А. Г. Данилин:    Жутко было Одиссею, великаны, как будто равные по росту окружающим его утёсам, напали на корабли, и крошили их в щепки гигантскими острыми камнями, и наверное друзьям Одиссея казалось, что утёсы сами бросают камни в корабли. И если бы не очередная хитрость Одиссея, то все бы погибли, а впрочем, и так товарищей и спутников остаётся всё меньше и меньше. Герой на то ведь герой, что в конечном итоге он должен остаться один, хотя те самые его верные, или неверные 12-то спутников по-прежнему с ним.

Третий гористый остров на пути Одиссея. Нам самая пора задуматься о том, что же в его путешествии в мир безумия, обозначают вот эти вот горы, утёсы и камни. Помните, в первой программе мы проводили аналогию между героями – культурными героями, и падшими ангелами из апокрифических книг о Енохе? Так вот, падшие ангелы избирают своим местопребыванием горы, по Еноху, они спустились на гору Хермон в Палестине.

Однако согласно одной из книг иудейской каббалы их пребывание опять связано с Кавказом – горами на востоке. Во всяком случае, мистическое учение иудаизма считало, что два падших ангела, Уза и Азазель соблазняют, т.е учат людей, будучи привязанными Богом железными цепями к горе именно на Кавказе, наверное, вы узнаёте миф о Прометее.

Может быть эта история из другого цикла, однако культурный герой, человек, который пытается преодолеть традиции и мысли – культуру той среды, которая его окружает, всегда окажется в мифе привязанным к горе, ведь гора, это символ центра нашего мира.  А иногда, как знают те, кто слушает представления в нашем «Радиотеатре Фантазий» уже давно, это есть образ самого человека, его амбиций, его сбывшихся и не сбывшихся желаний.

Символическая гора – центр этого мира на её вершине хранятся традиционные знания – человек может возвыситься до богов, ведь боги древней Греции тоже живут на горе, на Олимпе. Как правило, путешествие на эту гору в мифах совершают 12-то человек, 12-ть человек ищут у Рене Домаля Шамбалу на яхте «Невозможная», 12-ть рыцарей круглого стола пытаются достичь невозможного – справедливости, и дворец короля Артура тоже разумеется, расположен на горе.

Восхождение на гору подобно алхимическому процессу, восхождение, это способ измениться, очиститься от того самого шума волн, которые окружают нас внутри нашей цивилизации; поэтому путешествуя по горным островам-кораблям Одиссей как бы путешествует по разным мирам. А вот когда горы, сами горы, как это происходит с ним на острове Лестригонов, начинают предавать  и бросаться камнями, то это значит, что человек ещё не достоин восхождения, он ещё не стал падшим ангелом – Прометеем, у него нет ещё внутренних духовных прав стать подобным человеком.

Что же мешает в первую очередь, о чём повествует путешествие Одиссея на остров Лестригонов? О том, о чём мы тоже с вами говорили уже не раз – ведь камень не только символ вечности и сжатого в нём времени, камень в нашем с вами бытовом народном языке вечный символ обид. Что такое «держать камень за пазухой»? Быть втайне обиженным на кого-то.

Как объясняют психологи, психосоматики появление камней в почках? Да как тщательно скрываемую человеком невыносимую обиду. Чаще всего обиду на отца или на мать, обиду на родителей, но и какую-то другую невыносимую обиду в жизни тоже.

Камень за пазухой, или камень в почках – «меня не поняли, не оценили. Я на самом деле герой, а вы не хотите этого понимать». Утёсы острова Лестригонов это ведь тоже не высочайшие, уходящие в небо вершины Олимпа, утёсы – это небольшие, грозящие падающими камнями, скалы.

Ожившие обиды, вот с чем вдруг на острове Лестригонов сталкивается Одиссей – вся его жизнь заключена в амбициях, он хочет быть королём, что значит подняться на самую вершину духовной горы, центра этого мира.

Более того, самому стать горой, центром мира, он хочет изменить мир, изменить его традиции, а боги не хотят его слушать и не хотят понимать. Он обижен, а на обиженных воду возят, в данном случае в самом прямом смысле этого слова – разбивая камнями собственных обид корабли. И великанов поэтому становится вдруг так много, они тоже тени и призраки наших обид. Иногда мы очень долго носим в душе то, что является на самом деле мелочью, мы обращаем внимание на мелкие уколы нашего самолюбия, и эти уколы в воспоминаниях наших вырастают до размеров великанов.

Эти великаны всё время грозят нас разрушить в нашем собственном бессознательном, в наших воспоминаниях, непрерывно кидаясь в нас камнями. Гармоничный кристалл, или круглый камень, всегда являлся символом бытия, означал прочное и гармоническое примирение с самим собой. Твёрдость и надёжность камня всегда впечатляла людей как антитеза всяких изменений, упадка и смерти, но то, что мы любим в камнях, всегда противоположно символам пыли, песка или щебня, т.е продуктам разрушения.

Будучи круглым, камень символизирует единство и силу, будучи раздробленным – расчленение, психическое разъединение, немощь, смерть и исчезновение. И, конечно, именно такими угловатыми и огромными кусками щебня, так и видно внутренним взором, кидались в Одиссея и его друзей Лестригоны. Они как бы говорили – у тебя слишком много амбиций и слишком много обид, твои желания противоречивы и разнородны, как вот эти куски щебня, которые мы кидаем в тебя. А твой Алхимический Камень, как и царицу твоей души, тебе только предстоит найти.

Камень  как гармония, священная гора как цель не принимают Одиссея, и он впрямую сталкивается с этим в своём кошмаре на острове Лестригонов. Спасибо, что думали вместе с нами, осталось только сказать, что сопровождала нас в сегодняшнем путешествии волшебная скрипка Давида Ойстраха. Спокойной ночи!

Музыка.]