Психологческие таблетки.
Таблетка от лени.

А.Д.: Культурологи, психологи, психотерапевты все больше и больше сходятся на том, что лень, скука, апатия, в общем, нежелание человека к чему-то стремиться, что-то делать, чего-то добиваться, что-то создавать - главный диагноз современности, главный диагноз или главный приговор нашего времени. Многие связывают это с недостижимостью того, что это время считает стандартом успеха. Как писал психолог Александр Сосланд: "Культурное разнообразие свелось к пропорциям 90х60х90 и вечная юность до 60 лет для женщин, а культ мужского успеха - стройная фигура, длинный фаллос, который стоит 24 часа в сутки, каждый день новая женщина, автомобиль типа Porsche или Bentley."  Может быть, это действительно один из самых главных факторов.

Для меня, ведущего радиотеатра фантазии и программы "Серебряные нити", доктора Александра Данилина, сначала важно разобраться, почему мы, описывая это состояние, пользуемся таким большим количеством слов. Мы называем состояние, в котором пребывает огромное количество сегодня (молодых людей, людей среднего возраста и старых людей тоже) то апатией, то скукой, то ленью, иногда даже депрессией, которая казалось бы к этим трем понятиям не имеет никакого отношения. А может быть, все те, кто пишет о том, что скука и лень - это приговор нашего времени, не правы. Тот же Александр Сосланд пишет, что: "старшие, не находя в младших признаков больших желаний, которые были у них, с разочарованием и раздражением говорят: "они ничего не хотят", имея в виду все то самое отсутствие стремлений. Может быть это только нам, старшим, мерещится? Может быть, они хотят, но просто хотят чего-то совершенно другого? Иногда, когда я запутываюсь окончательно, я становлюсь зависимым от доктора Шаова. Нет, ну правда, надо же мне у кого-то лечиться. Вот я и лечусь, размышляя над его песнями, мне помогает. Наверно, стоит включить в таблетку.


Музыка
(Тимур Шаов - "О вреде снобизма".

На диване я, как древней грек на травке,
Разбавляю, как Сократ, водой портвейн,
Генри Миллера читаю, Джойса, Кафку,
И снобизм свой, занюханный, лелею.
Денег нет, в стране — бардак, в воде — холера,
На душе — ненужные сомненья.
Лишь портвейн, да музыка Малера
Успокаивают мне пищеваренье.

Богу, братцы, — Богово,
Ну а снобу — снобово!
Вот сосед — прикинулся банкиром,
Пьет «Клико», к валютным ездит дамам.
Правда, Сартра путает с сортиром,
А Ван-Гога пугает с Ван-Даммом.
И ничуть ему от этого не грустно,
Взял цыган, и на извозчике — к актрисам...
Он не сноб, он просто счастлив безыскусно,
Как ребенок, — тихо счастлив, что пописал.

Засветло встанем, тянем-потянем,
Бабка, дедка, внучка, жучка, котофей —
Вытянуть не можем.

Размышляя об эстетике Матисса,
Погружаюсь в свой экзистенциализм,
Я бы тоже, может, дернул по актрисам,
Да мешают только бедность и снобизм.
Мой снобизм — он как лучик путеводный,
Помогает воспринять судьбу, как должно.
Мол, художник — он обязан быть голодным,
Он худой, но гордый, он — художник!

Вот другой сосед, — тот люмпен неприличный,
Бедный Йорик, жертва пьяного зачатья.
Для него Бодлер с борделем идентичны.
Ну а РЕмбо и РембО — родные братья.
Да пускай шумит, не зря же он напился!
Пусть ругает президента «педерастом».
Лишь бы он в подъезде не мочился.
Да не лез бы к управленью государством!

Горлица вьется.
Песнь раздается:
«А не лепо ли бяше нам, братья...».
Да ни фига не лепо!

Нувориши тихо хавают омаров,
Маргиналы хлещут горькую заразу:
«Мы гораздо круче Занзибара!»
Государственный снобизм сродни маразму.
Ой вы, гой еси, бояре с государем!
Гой еси вы, вместе с вашим аппаратом!
Доиграетесь — глядишь, приедет барин,
Он рассудит — кто был большим демократом.
Давеча прочел в одной я книге:
Там сказал кому-то раб перед таверной:
«Мы, — говорит, — оглядываясь, видим только фиги!»
Я вперед смотрю — там тоже фиги... Скверно...

Пушкин умер, на жнивье — туман да иней,
Из деревни слышно рэповую песню,
Над седой усталою страны равниной
Гордо реет непонятный буревестник.

Засветло встанем,
Песню затянем:
«Тирли-тирли я гуляла молода, Пока не помёрла...»)

Ну, вот видите, еще одно слово - "диванный снобизм". Оно в России стало модным не у нынешнего поколения, диванный снобизм - это словосочетание, которое еще Виссарион Григорьевич Белинский применял к Илье Ильичу Обломову из романа "Обломов", входящего в школьную программу. И действительно, насколько во все эти понятия входит что-то такое совершенно особенное, вот это желание, чтобы пришел барин и разобрался, кто больший демократ. Почему мы, то есть большая часть населения, никогда не хотели разбираться сами, а все время ждали, что кто-то придет, укажет и разберется. Так и просится в голову фраза: "Сами-то мы тут не местные". Ох, не новая это болезнь, иначе не было бы великого романа Гончарова. 

Наверно, для того, чтобы вы могли действительно послушать "Таблетку от лени", нам надо как-то попробовать разобраться во всем этом сочетании слов. Во всех этих словах, которыми мы силимся описать какое-то состояние нашей души, но сами до конца его все равно не понимаем. Видите, какая удивительная вещь следует из песни доктора Шаова? Знаете, что она означает? Она означает, что апатия, лень, диванный снобизм, скука, отсутствие желаний - сами по себе являются таблетками. Поэтому так сложно разобраться и поэтому так сложно подобрать таблетки к ним. 

Возьмем, например, апатию. Правильные психологи скажут, что это состояние посттравматическое. Имеется в виду, конечно, не столько физическая травма, сколько травма психологическая. После очень ярких и бурных эмоциональных переживаний, обычно связанных с разрушенными надеждами, с утратой любви, с потерей близкого человека, возникает некоторое состояние - совсем ведь не лени, правда? - духовной усталости, это состояние накопления слишком большого количества бессознательного негативного опыта, который тяжким грузом ложится на плечи человека. Буквально отнимая у него желание разбираться в чем-либо, чего-либо добиваться. Как будто лишая духовной энергии, делая его бессильным, опустошенным внутри. Похоже? Похоже. Но тогда каким образом так часто жалуются и врачам, и родителям именно на апатию люди молодые? Еще не накопившие тот багаж негативных переживаний, даже бессознательных негативных переживаний, который свойственен людям среднего, зрелого и пожилого возраста. Откуда у них берется ощущение бессмысленности мира, человеческих отношений, которое в сущности и есть апатия? 

Так и хочется сказать, похоже, что она возникла у них изначально. Смотришь на 17, 18, 19-летних "старичков" и думаешь: "Призвался ты что ли таким равнодушно-холодным?". Сразу скажу, что я в этом совершенно не уверен, я думаю, что дело тут не в каком-то генетическом призыве, а дело в том, что это такая модная игра, масочка. Сегодня модно быть спокойным и равнодушным, иногда спокойным и веселым, но только эта мода тоже ведь откуда-то должна возникать. Я думаю, что она берется - сама мода, отношение к миру - из принципиально разных сущностных экзистенциальных позиций личности по отношению к миру, к людям в нем и к себе самому вообще. Давайте я в этом цикле размышлений назову эти две разные позиции - позицией полноты и позицией пустоты. 

Иногда бывает так, что человеку проще мыслить о Боге, чем о другом человеке, например, ближнем своем. Вам, дорогие радиослушатели, никогда не приходилось задумываться о смысле творения? Ну, если конечно, вы верите в то, что мир создан первичным и изначальным актом творения. Между прочим, в это верят и большинство физиков и по сей день.

Собственно, в некотором смысле теория первичного большого взрыва, то есть теория о том, что мир родился в результате взрыва бесконечно малой частицы бесконечно плотного вещества или бесконечно плотной субстанции, мало отличается от убежденности в том, что мир был создан первичным актом творения. У этих мыслей есть своя собственная внутренняя суть. Эта внутренняя суть заключается в том, что Бог создал мир изначально полным, а вовсе не пустым. Собственно говоря, в некотором смысле, в первичном сгустке бесконечно плотной материи, которая взорвалась, дав начало Вселенной, есть то же самое - в этом сгустке материи было, как в яйце, заложено все, все наши мысли, образы, машины, дома, реки, женщины, мужчины, все существовало в виде потенции внутри этого сгустка материи и энергии. И то же самое подразумевает акт творения - Бог создал мир, то есть он его создал в некотором готовом виде, в нем – в творении, как в акте – которое с точки зрения может быть длительно, то есть разворачиваться во времени, но в самом акте все уже было, ну все – ручьи, трава, деревья, небо, все виды животных, когда-либо жившие на Земле, и человек со всеми его мыслями, идеями и формами тоже. Если вы говорите нет, Бог только бросил идею, а дальше мир стал развиваться сам, то вы сторонник каких-то других, третьих вариантов творения мира, совсем уже почти никем не признаваемых в сегодняшнем мире науки, истории религии и психологии.

Человек – это образ и подобие Божие. Собственно, может быть, другими словами, но именно так понимает человека подавляющее большинство религий. И это значит, что внутри самих себя мы можем находить очень много свойств Бога. Да, да, да, я думаю, что лень, скука и апатия свойственны и ему тоже, потому что у него же бесконечное число свойств, поэтому любое свойство нашей души в нем есть, просто понимание Бога нельзя свести ни к одному, ни к нескольким таким свойствам, ну, понадобилось же Богу отдохнуть после 6 дней творения. В некотором смысле это можно назвать духовной усталостью, чем-то вроде апатии или лени.

Музыка

Я думаю, что эта странная история о творении, вроде бы не имеющая никакого отношения к таблеткам, на самом деле, содержит в себе наше отношение к слову «Бог» и наше отношение к миру, созданному Богом или Единым Взрывом, единым актом творения тоже. Если хотите, среди нас есть люди, которые изначально воспринимают мир, как бесконечную пустоту, которую надо наполнить, или как бесконечную полноту, в которую ничего не надо добавлять или прибавлять. И чувства наши, в конечном итоге, конечно, где-то очень глубоко определяются этим нашим отношением к миру.

Блез Паскаль, один из величайших мыслителей 17 века, в середине этого века писал:

"Я рассматриваю, поглощенный вечностью в прошлом и грядущем, небольшой отрезок своей жизни, то маленькое, исчезающе маленькое, пространство, которое я занимаю или просто вижу. Меня захватывает бесконечная необъятность неведомых мною и не знающих обо мне пространств. Я ничего не значу для них, а они ничего не значат для меня. И тогда я напуган и удивлен тем, что вижу себя здесь, а не там, ибо я не вижу никаких причин, по которым я должен быть здесь, а не там, сейчас, а не потом".

Это удивительно точное и краткое описание проблемы, которую потом философы-экзистенциалисты, в первую очередь, Мартин Хайдаггер, видимо, неслучайно назовет заброшенностью. Можно ли точнее описать причины того, что мы называем апатией? Человек один, он заброшен куда-то в огромную пустыню, бессмысленные пространства, его надежды, разум слишком слабы для того, чтобы справиться с этой пустотой и бессмысленностью, для того, чтобы что-то объяснить себе. И поэтому человеку становится все равно. Апатия – это состояние, в котором окружающие человека вещи, люди, пространства, кажутся ему равнозначно пустыми и бессмысленными. Точнее, теоретически, если его спросить, то он, конечно, понимает, что это не так, просто так чувствует, он чувствует, что его разум – крошечный, никак не может заполнить эту пустоту.

Апатия – это чувство заброшенности, даже, если хотите, у многих бывает чувством выброшенности на свалку истории, как говорил В.И. Ленин. Согласитесь, мы внутренне ощущаем, что лень – это нечто совершенно другое, это не апатия. Что же тогда такое лень, таблетку от которой мы обещали?

Мне кажется, что точнее всего о ней когда-то написал ленивый человек Жан-Поль Сартр: «Каждому сегодня нужно преодолевать лень. Моя лень – это чувство того, что в мире уже все есть: все книги уже кем-то написаны, все слова уже кем-то сказаны, все мысли уже сформулированы, все красивые женщины уже принадлежат кому-то другому, да, и некрасивые тоже. Ты все время чувствуешь, что все твои усилия бессмысленны. Все предыдущее человечество задумало только одно усилие – вытеснить из этой жизни тебя самого».

Ну, конечно, у Паскаля и у Сартра есть много больше в их словах, но, честно вам признаюсь, именно так я чувствую свою лень. Именно лень. Ну, зачем писать книги, если особо денег они не приносят и их сегодня никто не читает? Ну, зачем вести радиопередачи, которые никто не слушает? Когда я произношу эти фразы, я естественно предполагаю, что все эти люди слушают какие-то радиопередачи, читают какие-то книги, но другие, не те, которые я пишу, а какие-то, которые гораздо лучше, и посреди которых я никак не могу впихнуть свое маленькое жалкое усилие, так, может быть, лучше его вообще и не впихивать никуда?! Тем более, что и слушатели мне часто такое говорят.

Лень – это чувство бессмысленности усилий, но связанное не с пустотой, как у Паскаля, а с полнотой, как у Сартра. В одном случае все равно пусто и равно бессмысленно для тебя, а в другом – ты слишком слаб, чтобы впихнуться в тоненькую щель, которая осталась тебе после абсолютно полного, заполненного мира, созданного Творцом, по всей видимости, однажды.

Апатия – это чувство, нам хорошо известное. Что воля, что неволя, все одно. Лень – это просто нежелание тратить усилия бессмысленно. Цель – ощущение того, что тебе никак не внести свою лепту в заполненный мир.

Музыка

Что же такое скука? Отчего нам скучно? Это наименее патологическое и наименее трагическое из всех произнесенных нами слов и понятий. Это означает, что скука состоит из двух половинок. Из лени и апатии. Одна компенсирует другую, ни одна не достигает глубины трагизма, как у Паскаля или у Сартра. Скука, обратите внимание, она предполагает, что скучно мне. Мне может быть скучно от пресыщенности, от того, что у меня все есть. Мне может быть скучно от того, что все пусто и бессмысленно, диванный снобизм – это несомненно скука. Однако, скука предполагает две вещи. Первое: она предполагает, что где-то там в стороне от меня есть люди, другие люди, которым не скучно. Скука вообще предполагает, что за мной придут и меня призовут куда-то, где интересно или где есть занятия, дела, достойные меня. Внутри скуки есть предположение о том, что мир не совсем пуст и не совсем полон, просто эта полнота или пустота, она есть у других людей, вот у других она есть, а у меня нет, поэтому, собственно говоря, мне и скучно. Поэтому и диванный снобизм.

Помните, у Гёте Фауст кокетливо говорит Мефистофелю: «Мне скучно, бес». Он предполагает, что рядом с ним есть некая сила, инфернальная, которая призовет, вытащит из скуки, избавит от нее, то есть Фауст всегда предполагает, что такая возможность есть, но не у него – у беса, у сильных мира сего, у тех, у кого есть деньги. В скуке, господа, всегда есть элемент зависти к тому, чей мир не пуст или, наоборот, не полон.

Ну вот, вроде в основных понятиях мы разобрались, попробуем теперь поискать выходы из всего этого. Спокойной ночи!